Ну что, то, о чём мы не так давно говорили только как о законодательной инициативе Александра Хинштейна, получило своё реальное воплощение в виде нормативного акта. Госдума приняла поправки, которые наделяют силовые структуры – МВД и ФСБ правом проверки граждан на причастность к умышленным преступлениям и даже намерениям к совершению таковых.

     Законопроект, пардон, теперь закон даёт возможность силовикам воспрещать получение лицензии неблагонадёжными гражданами. Конечно, вполне логично, что судимые не имеют права покупки оружия. Такая норма существовала и раньше, когда гражданин не мог получить лицензию, пока судимость не погашена. Однако теперь, похоже, презумпция невиновности уже не имеет никакого правового значения. В выдаче лицензии откажут также тем, кто является только обвиняемым по тому или иному уголовному делу или даже подозреваемым. Сама формулировка очень интересная, так как иные уголовные дела тянутся, порой, не один год, а подозреваемые по ним могут проходить десятками. Каким образом при проверке будут вычленять из них наиболее «подозреваемых», которым не грозит покупка оружия, пока непонятно. Ещё одна когорта товарищей, которые теперь могут забыть о лицензионных стволах – люди, отделавшиеся судебными штрафами по суду. Такая мера в рамках декриминализации законодательства сейчас применяется очень широко, в частности, массово по делам о браконьерстве. После такого решения суда человек, с одной стороны, вроде бы и не является судимым, но теперь он уже не сможет купить ружьё. Но здесь, хотя бы, у ограничений есть чёткие временные рамки – запрет будет действовать в течение двух лет со дня вступления в силу подобного решения.

     Но самые большие вопросы вызывает норма о результатах проверки, по которым гражданин будет признан просто «опасным» для общества. В частности, к таковым теперь приравнены причастные к организованным преступным группировкам, террористическим или экстремистским организациям, а также те, кто замыслил недоброе – собирается использовать оружие для совершения преступлений. С одной стороны, кто был бы против того, чтобы не давать оружие террористам или участникам ОПГ. С другой, широкой общественности пока непонятен механизм и критерии причисления к таким категориям людей. В паспорте такие отметки не ставят. Если гражданин занимается, к примеру, экстремистской деятельностью, то для этого в УК уже есть статьи, по которым его и надо бы судить со всеми вытекающими из статуса судимого последствиями. Ещё интереснее звучит «намерение» использовать оружие для совершения преступлений, как будто об этом сообщают по радио. В теории, «факты» о гипотетически неблагонадёжных людях силовики могут получать от своих негласных информаторов и на основе таких сообщений делать свои выводы. В общем, как часто у нас бывает, благие намерения приводят к ещё большей путанице. Поэтому, как реализация новых норм права будет выглядеть на самом деле, покажет только время. Наверняка ещё будут разработаны ведомственные инструкции, лишь бы до полиграфа дело не дошло.