Оружейные курьезы

Многие считают, что пистолеты, лишенные автоматики, — архаизм. Однако существует категория пистолетов, которые, несмотря на примитивность устройства, крайне популярны на Западе и в США.

Так выглядит «дерринджер» производства фирмы Remington. Чувствуется, что в эти формы вложена душа.

Трудно сказать, был ли амбициозен американский оружейник Генри Деринджер. И уж во всяком случае, когда он проектировал крупнокалиберный капсюльный пистолет, состоящий из ствола, рукояти и буквально трех деталей ударно-спускового механизма, вряд ли догадывался, что это оружие станет легендарным. А ведь когда-то считалось, причем не без оснований, что маленькие пистолеты калибра .41 с феноменально простым устройством оттопыривали жилетные карманы каждого авантюриста Дикого Запада. А позже, с появлением направления «вестерн», любой уважающий себя кинематографический злодей непременно имел при себе «дерринджер», предназначенный, как правило, для свершения подлого убийства.

Нет, это не опечатка. Именно «дерринджер», а не «деринджер», как можно было бы ожидать. Дело в том, что наряду со славой судьба уготовила изобретателю неправильное написание его фамилии. Поскольку фамилия Деринджера стала фактически именем нарицательным для карманного оружия самообороны, его незаконные последователи решили использовать уже раскрученную торговую марку для продвижения своего товара. Последователи эти, кстати, были весьма серьезными — среди них числились Remington и Colt. Чтобы избежать проблем с чужой торговой маркой, какой-то предприимчивый американец добавил одну лишнюю букву в фамилию Генри. То есть получилось нечто похожее на Soni, Adibas или Pensionic в наши дни.

Трехствольный вариант «дерринджера». Тогда еще счита-
лось, что три ствола лучше одного.

Компактные и надежные пистолеты быстро оценили по достоинству, они уютно разместились в дамских сумочках и карманах мужских жилетов. Особенно популярными они стали в южных штатах. Именно из такого пистолета южанин Джон Бут застрелил Авраама Линкольна.

Это интересно: разнообразные «перечницы» и миниатюрные револьверы в США по традиции тоже именуют «дерринджерами». Даже стреляющие авторучки иногда содержат в своем названии это слово.

Появление унитарных патронов не уничтожило «дерринджеры», а вдохнуло в них новую жизнь. Менялись калибры, появились двухствольные и даже четырехствольные модели, но очертания, ставшие классическими — рукоять «голова попугая» и «сосковый» спуск, — остались неизменными.

На сегодняшний день существует столько различных моделей «дерринджеров», что из них набираются приличные коллекции. Только одна фирма Remington выпустила модель Double Derringer общим количеством 150 тысяч единиц. А всего было создано свыше трех десятков различных модификаций.

Защитник велосипедиста в первозданном виде. В этом ракурсе хорошо видна его обтекаемая форма.

Льежский оружейник Шарль-Франсуа Галан внес огромный вклад в развитие револьверов. Среди его заслуг числятся, к примеру, ударно-спусковой механизм двойного действия и экстрактор стреляных гильз. И именно Галану принадлежит авторство весьма забавной категории револьверов, получивших название «велодог».

Первые «велодоги» появились в 1894 году и были предназначены для отпугивания собак, слишком эмоционально реагировавших на еще непривычных тогда велосипедистов. Через некоторое время собаки привыкли к двухколесному транспорту, но название осталось. Люди тоже привыкают ко многому.

Исходя из назначения «велодог» был достаточно слабым оружием, заряжавшимся к тому же специальными нелетальными патронами. Но дальнейшее их развитие сделало «оружие велосипедиста» вполне серьезным. Как и в случае с «дерринджером», многие фирмы начали производство «велодогов», сохранив их основные особенности — скрытый курок и складной спусковой рычаг. Обтекаемая форма этих револьверов и отсутствие острых выступающих деталей были удобны для быстрого извлечения из кармана.

А это — патрон к «велодогу». Рядом, для сравнения, стан-
дартный малокали-
берный .22LR с безо-
болочечной пулей.

В принципе, если не принимать во внимание внешние отличия, «велодог» был самым обычным револьвером с максимально простой конструкцией. Исключение составлял лишь патрон центрального воспламенения, снаряженный бездымным порохом и оболочечной пулей калибра 5,75 мм. Длинная гильза этих патронов привела к еще одной отличительной особенности «велодогов» — необычно длинному барабану.

На протяжении многих лет «велодоги» в Европе занимали примерно ту же нишу, что и «дерринджеры» в США. То есть были оружием скрытого ношения для самообороны. Также их использовали для развлекательной стрельбы на пикниках. Появление пистолета «Браунинг» модели 1906 года несколько потеснило «велодоги» с занимаемых позиций, поскольку серьезным оружием они все же не могли считаться из-за складного спускового рычага.

В России «велодоги» некоторое время выпускались Тульским оружейным заводом, но рассчитаны они были под стандартный револьверный патрон, утратили складной спуск и обзавелись предохранителями флажкового типа. В общем, практически утратили первоначальные очертания и стали очень похожи на классический «наган».

Любой нынешний коллекционер оружия сочтет величайшей удачей, если в его коллекции появится хотя бы один настоящий французский «велодог» — такой же символ эпохи, как и заокеанский «дерринджер».Стремление к совершенству неистребимо. С появлением стрелкового оружия желание воинственных людей стрелять как можно дальше и точнее оказалось далеко не единственным. Вот если бы «одним выстрелом — двух зайцев»? А еще лучше — «одним махом семерых побивахом». Лучше всего для этой цели, конечно, подойдет пулемет или, на худой конец, штурмовая винтовка. А если они еще не изобретены, как быть?

Перед вами «утиная лапка» средних возможностей. Толпу не положит, но и стрелок за борт не улетит.

Пираты XVII века, вероятно, испытывали очень серьезные трудности с прицеливанием. Морская качка — это еще полбеды. А если к тому же в пиратском желудке плещется пинта-другая ямайского рома? Как тут метко стрелять, когда вокруг все качается и двоится? А стрелять непременно придется, ведь судно, взятое на абордаж, вряд ли встретит «джентльменов удачи» хлебом-солью. Именно поэтому у флибустьеров Тортуги и Ямайки были очень популярны забавные пистоли с растопыренными на манер пятерни стволами — вполне себе «система залпового огня с распределением по целям». Назывались такие залповые пистолеты duckfoot, то есть «утиная лапка». Годились они не только как средство сметания всего живого с палубы призового судна, но и как очень веский аргумент в кабацком споре на любую тематику. А уж если такой многоствольный довод оказывался в руках капитана, то любые мысли о бунте или неповиновении мигом выветривались из пиратских голов вместе с остатками хмельного.

А вот это уже серьезно — восемь стволов плюс штык для «везунчиков». Интересно, какая у нее отдача?

Однако не только пираты вооружались такими диковинками. Их с удовольствием носили и купцы ради защиты своего кошелька, и даже простые горожане. Устрашающие «утиные лапки» кустарно изготавливались во множестве вариантов — от трех стволов до десяти, и даже с вмонтированным штыком. Я готов допустить и то, что количество стволов в одной «лапе» могло быть признаком социального статуса владельца. То есть чем больше стволов — тем круче его обладатель.

Слово pepperbox в английском языке означает «перечница». В свое время так называли любые револьверы. Но револьверы остались, а слово это закрепилось за ушедшими на полки музеев их предшественниками — многоствольными пистолетами с вращающимся блоком стволов.

Это интересно: лет этак тридцать назад я смотрел румынский фильм «Желтая роза» о приключениях мрачного мужчины по имени Мэрджилату. Из фильма этого я не запомнил ничего, кроме того, что главный герой стрелял из «перечницы», причем с феноменальной точностью. И при этом с не меньшей точностью кидал семечки в рот. А после того, как все враги были убиты, Мэрджилату чистил свою чудовищную пушку анисовой водкой.

Представьте себе шестизарядный револьвер без ствола — только рукоять, курок, спусковой крючок и барабан. А теперь растяните барабан до длины средних размеров ствола. Вот так и выглядит типичная «перечница» — карманный «почти гатлинг».

Классическая «перечница». Иногда у нее детонировали все стволы сразу. Вот это был настоящий перец.

Появились «перечницы» в Англии и США конца XVIII века. И практически тут же распространились и по Европе, и по Новому Свету. Их изготавливали очень многие оружейные фирмы, причем конкуренция заставляла их создавать самые умопомрачительные конструкции.

Первые образцы были кремневыми, после каждого выстрела надо было подсыпать на затравочную полку порох. Поэтому единственным их преимуществом перед одноствольными пистолетами было то, что в распоряжении стрелка было шесть заряженных стволов, а не один. Преимущество это было весьма незначительным, поскольку чаще всего требовалась пара обычных пистолетов. При нападении грабителей в большинстве случаев достаточно было выстрелить из одного и продемонстрировать второй, готовый к употреблению. Более того, у первых моделей «перечниц» даже поворотный блок приходилось вращать вручную — никаких храповиков к ним еще не делали.

Появление капсюльного замка Александра Форсита сделало «перечницы» действительно грозным оружием — теперь все шесть стволов могли выстрелить за считанные секунды. Но револьвер Сэмюэла Кольта в конечном итоге вытеснил эти чудовищные «пушки», хотя в сороковые годы XIX века можно было встретить людей, вооруженных как «кольтами», так и «перечницами».

Количество зарядов в оружии было одним из факторов конкуренции между оружейниками времен первых револьверов. Соответственно, на рынке появлялись такие монстры, которые вообще трудно было классифицировать.

Во Франции выпускался двуствольный револьвер известного оружейника Казимира Лефошо с барабаном на двадцать патронов. Выстрел производился из двух стволов одновременно. Какой-то другой француз решил перещеголять именитого соотечественника и выпустил 30-зарядный револьвер калибра .22 (5,6 мм).

Однако тот же Лефошо создал еще более чудовищную вариацию «перечницы» под названием «гармоника». Выглядела она как пистолет с горизонтальным блоком стволов, которые при каждом выстреле смещались подобно каретке пишущей машинки. Таскать такое недоразумение в кармане и точно стрелять из крайних стволов было совершенно невозможно, поэтому появились «гармоники» с вертикальным блоком, который после каждого выстрела смещался на одну позицию вниз.

Но пальму первенства в вопросе многозарядности следует отдать неизвестным египетским оружейникам, которые на базе обычного «кольта» смастерили «револьверный револьвер», в котором восемь барабанов. Отстрелянный барабан одним движением руки заменяется на новый — и можно стрелять дальше. Этот рекордсмен многозарядности, конкурирующий с многими пулеметами, выставлен в одном из каирских музеев.

Двуствольный 20-зарядный револьвер знаменитого француза Лефошо выглядит весьма внушительно. А вот это чудовище явно взялось переплюнуть Лефошо. Не по калибру, так по количеству заря- дов. Здесь их ровно тридцать.

Современная «перечница» для полицейских. Компактность, надежность и мощность в одном флаконе.

Интерес к многоствольным системам не угас и у современных разработчиков оружия. Всем известна «Оса» — по сути та же «перечница», но без вращающегося блока стволов. Такой же принцип используется в весьма современном четырехствольном COP 357 Derringer, спроектированном под мощный патрон .357 Magnum. Эта достаточно компактная модель предназначена как для полиции, так и для гражданской самообороны.

Можно вспомнить и отечественный подводный пистолет СПП-1, тоже четырехствольный, но стреляющий специальными иглообразными пулями большого удлинения.

Даже самые свирепые аборигены южных морей устрашатся такого мутанта.

А это, видимо, парадный офицерский вариант. Не для боя, а во славу военно-морских сил.

Огнестрельное оружие, безусловно, очень хорошая вещь, если налажены регулярные поставки боеприпасов. А если речь идет о длительной экспедиции в те места, куда патронов наверняка не завезли? А если там, куда не завезли патронов, полно кровожадных дикарей? А если имеющихся патронов на них не хватит? А если... Ну, в общем, вы поняли ход мыслей.

Примерно так рассуждало командование ВМФ США, снарядившего экспедицию в южные моря в 1833 году. И вооружило экспедицию полутора сотнями пистолетов, снабженных устрашающего вида штыком. Впрочем, эту конструкцию можно с таким же основанием считать огромным ножом, в который встроен пистолет на случай, если дикарь не побоится ножа.

Однако холодное оружие, комбинированное с огнестрельным, появилось куда раньше. Куда только не встраивали ствол с зарядом и примитивным кремневым, колесцовым и даже фитильным замком! К примеру, в германский меч 1575 года был вмонтирован ствол с колесцовым замком. Выстрел производился нажатием на спусковой крючок, расположенный поверх гарды меча.

Меч-пистолет вряд ли окажется удобным для стрельбы. У его автора не было ни малейшего понятия об эргономике.

Огнестрельный топор, видимо, родился в темных подвалах иезуитов. При свете дня до такого додуматься сложно.

А в экспозиции мадридской Королевской оружейной есть даже боевой кавалерийский топор, позволяющий владельцу при необходимости выстрелить в неприятеля. Топор этот, кстати говоря, принадлежал самому Филиппу Второму Испанскому. Даже арбалеты комбинировались с пистолетами. Не пуля — так болт, не болт — так приклад...

Судя по всему, средневековая рыцарская Европа не слишком доверяла огнестрельному оружию и считала его неким баловством, которому вряд ли уступит молодецкий удар славного клинка. Дело, однако, шло к тому, что доблестный рыцарь просто не успевал добраться до пехоты, вооруженной аркебузами или мушкетами. Поэтому огнестрельно-холодные комбинации остались разве что на вооружении охотников. Крепкий на рану зверь — медведь или кабан — был вполне достойной целью для двуствольного копья на кабана, сделанного Петером Пеком около 1580 года, которое экспонируется в Историческом музее Мюнхена. Стволы расположены с обеих сторон копейного наконечника, а выстрел производится при ударе копьем автоматически. Те, кто знает, что представляет собой рассвирепевший секач, понимают, что здесь не до шуток.

Коль скоро зашла речь о курьезных гибридах, нельзя обойти вниманием конструкцию «апаш» бельгийской фирмы Dolne — на редкость бестолковое сочетание бесствольного револьвера по типу сильно укороченной перечницы, хлипкого кастета и не менее хлипкого кинжала. Более или менее прочно этот гибрид выглядит только в сложенном состоянии. Стрельба из него малоэффективна по причине отсутствия ствола, кастетом затруднительно пользоваться в сложенном состоянии и совершенно невозможно в разложенном, клинок даже на вид кажется совершенно несерьезным. Собственно говоря, если убрать барабан и добавить щипчики и пилочку, получится вполне приличный маникюрный набор для жены швейцарского офицера.

Дальним потомком стреляющих топоров можно считать современные ножи разведчика НРС и НРС-2. Оба они заряжаются малошумными патронами (СП-3 и СП-4 соответственно). Судя по отзывам тех, кто имел отношение к этим ножам, их огнестрельная составляющая служит «оружием последнего шанса», поскольку прицельный выстрел даже на ближней дистанции из них практически невозможен. Речь может идти только о выстреле вплотную. Кроме того, патрон СП-3 имеет малую энергию — всего 150 Дж.

Некто Альберт Бэкон Прэтт (вряд ли родственник Роджера Бэкона), проживающий в городе Линдон, штат Вермонт, умудрился выбить патент на дивное устройство — шлем, к которому прикреплен стреляющий ствол. Само по себе такое решение выглядит ошеломительно, но автор превзошел самого себя, описав механизм производства выстрела. Оказывается, чтобы выстрелить примерно туда, куда смотрит ваша голова, надо подуть в трубку. А давление воздуха, судя по совершенно невнятному чертежу, должно произвести какие-то воздействия на механизм шлемопушки, в результате чего и произойдет выстрел.

В принципе, сама идея могла бы быть работоспособна, если рассматривать прицельную планку, шлем и ствол как единое целое. Но автор упирал не на принципиальную возможность точного выстрела, а на открывшиеся ему откровения относительно человеческих рефлексов.

По словам мистера Прэтта, человеку свойственно поворачивать голову в сторону цели. Тонкое наблюдение. Однако почтенный мистер совершенно не учел, что человек в первую очередь ищет интересующий его объект глазами, а не головой. А уж потом ему придется отнюдь не рефлекторно совмещать прицел шлема с тем, кто достоин выстрела. Вот если бы в составе шлема было устройство, надежно прикрепляющее глазные яблоки к глазницам... но, кстати, тоже не факт, ведь шейные мышцы (та же Musculus sterno-cieido-mastoideus) совершенно не тренированы для точных перемещения на доли градуса.

Герцог Пармский, Филипп, ходя в церковь не расставался с молитвенником. Но причина была не в набожности герцога, а в том, что молитвенник содержал в себе искусно встроенный пистолет. Для выстрела достаточно было потянуть кончик закладки, торчащий из обреза книги. В Баварском национальном музее есть нечто подобное — бутафорская книга, пустотелая внутри и содержащая в себе два кремневых пистолета.

За внешним благочестием скрываются две смерти. Если, конечно, руку стрелка будет направлять Господь.

Самая маленькая в мире «пе-
речница». Звук ее выстрелов, судя по всему, похож на дис-
кант юного Робертино Лоретти.

Список предметов, в которые умудрялись встроить стреляющую «начинку», весьма внушителен. Здесь и карманные часы, и наперсный крест, и курительная трубка 22-го калибра, и авторучка, знакомая всем любителям шпионских романов. Тульские умельцы преподнесли в дар императрице Екатерине II чернильницу-подсвечник, скрывающую вполне серьезный пистолет. Но самым миниатюрным устройством, из которого можно бы выпустить крошечную пулю, был перстень. Более того, он был шестизарядным и имел конструкцию «перечницы», а снаряжался миниатюрными специальными патронами бокового воспламенения. Убить из такого огнестрельного перстня вряд ли получится, но вот ошеломить нападающего или даже вывести его из строя вполне можно.

 

 

 

В трости издавна прятали шпаги и рапиры. Поддерживая традицию, оружейники приспособили трости и под огнестрельное оружие. Тем более что сама форма трости располагала к тому, чтобы упрятать в нее весьма длинный ствол. Но, как ни странно, наибольшую популярность стреляющие трости приобрели не у горожан и даже не у спецслужб, а у браконьеров, которые могли, будучи вооруженными, спокойно прогуливаться перед самым носом лесных объездчиков. Разумеется, не обошли вниманием и зонтики, в которые при желании можно встроить целую винтовку с небольшим магазином. К этому изделию не остались равнодушными и представители всяческих тайных служб.

 

 

Но больше всего разведчики и шпионы всех мастей тяготели к курительным атрибутам. Трубки, сигаретные пачки, зажигалки, портсигары — в дело шел весь ассортимент курительных принадлежностей.

В годы Второй мировой войны британские спецслужбы пытались сделать даже стреляющую сигарету. Ствол калибра 4,5 мм обертывался папиросной бумагой и маскировался под только что прикуренную, но погасшую сигарету. Для выстрела следовало оторвать фильтр и нажать ногтем спусковую кнопку. Однако эффективность этого оружия оказалась настолько невелика, что о нем вскоре забыли.

Известный отечественный оружейник И.Я. Стечкин создал в 1955 году для отечественных спецслужб трехствольный портсигар ТКБ-506А под специальный малошумный патрон СП-1. Испытания этого устройства показало его исключительную эффективность — на ближней дистанции пуля пробивала пять сосновых досок толщиной 25 мм каждая. Стреляющий портсигар был одобрен и принят на вооружение агентуры КГБ.

Всего же существует больше сотни стреляющих портсигаров разных конструкций — от совсем уж специальных, как ТКБ-506А, и до импровизированных, в которые прятался просто очень маленький, но вполне убойный пистолет.